«Не расстанусь с комсомолом», — пели известные исполнители советских времен. Однако уже более 30 лет как ВЛКСМ прекратил свое существование, но бывших комсомольцев, видимо, не бывает. Накануне 105-летия молодежной организации мы поговорили с главой Национального конгресса татар Рустэмом Ямалеевым, который в 80-х был заместителем секретаря комсомола Нижнекамскнефтехима. О том, нужен ли современной молодежи комсомол и в чем должны покаяться комсомольские функционеры, – в нашем интервью.
— В этом году 29 октября исполняется 105 лет комсомолу. Он оставил немало идейных последователей и вывел в люди немало руководителей разных рангов. И вы, Рустэм Фаизович, в их числе. Вы помните, как стали комсомольцем?
— Каких-то торжественных собраний, оваций и салютов по этому поводу не было, как, например, когда принимали в ряды пионеров. Традиционно было нечто вроде кастинга, выражаясь современным языком. Сначала надо было получить рекомендации от комсомольцев со стажем, затем подать заявление в школьную комиссию. Затем пройти собеседование в комсомол райкома. Это было нечто вроде экзамена, где спрашивали о мотивах вступления в комсомол, просили спеть гимн, перечислить награды ВЛКСМ, какие-то основы учения марксизма-ленинизма. Обычно после этой процедуры выдавали комсомольский билет и значок.
Но мне особых рекомендаций не требовалось. Мой отец Фаиз Нурмухаметович в Мензелинском районе успешно возглавлял колхоз. Трудовую деятельность начинал вместе с будущим первым президентом Татарстана Минтимером Шаймиевым, пользовался заслуженным уважением у коллег. Так что мое будущее в комсомоле было предрешено заранее.
— Вы быстро росли в карьере по комсомольской линии?
— Когда наша семья переехала из Мензелинска в Нижнекамск, я после окончания вуза стал работать на «Нижнекамскнефтехиме», где совмещал работу мастера ремонтно-механического цеха по обслуживанию оборудования перегонки сернистой нефти с должностью первого заместителя секретаря комсомола. Это был 1986 год. Помню, как в первый же день трудоустройства меня вызвали в комитет комсомола опытно-промышленного завода и попросили организовать субботник. Я вел активную общественную работу, кроме того, был руководителем ансамбля. В общем, представители комитета комсомола завода взяли меня на заметку, и буквально через полгода я уже дорос до заместителя секретаря комсомола химкомбината.
— Сколько человек было у вас в «подчинении»?
— Наша комсомольская организация обладала правами райкома, у нас было 6 тысяч комсомольцев. Мы организовывали всевозможные занятия с молодежью. Проводили комсомольские собрания и встречи, приобщали молодых людей к спорту. Главным направлением работы была помощь молодежи в адаптации на производстве, повышении ее профессионального уровня. Сначала я был заместителем, потом стал секретарем комсомола. Мне эта деятельность на общественных началах очень нравилась. Мы столько деревьев посадили на голом энтузиазме! Можно сказать, что мужскую миссию по посадке деревьев я на несколько жизней вперед выполнил. Наша командазанималась посадкой саженцев вдоль магистрали в аэропорт Бегишево, дороги в Корабельную рощу, Соболековскойтрассы. Когда надо было каучук грузить или на стройке помогать – с удовольствием все ходили и работали. И даже мысли ни у кого не возникало отлынивать!
— Тяжело было руководить молодежью? Ведь вам тогда было всего 24-25 лет.
— Мне очень помогало то, что из Москвы мне присылали номера «Московского комсомольца». А еще я ездил на собрания комсомольской организации КАМАЗа и многому у них учился. Да, я был в то время в комитете комсомола самый молодой. Все были старше.
— Получается, вы застали комсомол, когда в страну уже пришла демократия.
— Да, и я, можно сказать, стал ее жертвой (смеется). Помню, когда в 1989 году объявили выборы секретаря горкома комсомола в связи с уходом Рустема ТалгатовичаБикмуллина, на эту должность претендовали три кандидатуры – я, Юрий Полянин и Владимир Фомин. Мой папа уже не мог повлиять на результаты, было открытое голосование, которое я, к сожалению, проиграл, потому что за меня выступало национальное татарское движение. Потому в горкоме комсомола у меня дальнейшая карьера не сложилась. Я так и остался на производстве, а потом после распада Союза ушел в коммерческие структуры. Но я всегда общался с моими коллегами-комсомольцами, многие из которых достигли руководящих постов и работают на нихдо сих пор. Это была незаменимая школа.
— В партию не успели вступить?
— Я многие годы был на освобожденной основе на партийной работе. Кстати, я последний член коммунистической партии райкома Нижнекамскнефтехима. После меня туда уже никто не вступал. Я завершил этот список, став коммунистом. До сих пор бережно храню коммунистический билет. Не стал уподобляться главному режиссеру театра Ленком Марку Захарову, который ради пиара публично на площади Пушкина сжег свой партбилет. Конечно, можно было и тогда избежать вступления в ряды компартии. И многие так и делали. Даже знаменитая актриса Фаина Раневская, когда ее пригласили в партком и попросили обязательно вступить в партию, ответила: «Я о партии мечтала всю жизнь. Но я разговариваю во сне, и могу разболтать все партийные секреты. Когда я отучусь от этой привычки, сразу приду к вам». Я же горжусь, что был комсомольцем, был коммунистом.
— В чем, на ваш взгляд, позитивная роль комсомола?
— Комсомол имел хороший воспитательный эффект, благодаря четкой идеологической составляющей. Даже в конце 80-х, когда роль его была заметно снижена и уже появился Любимов, Бодров, Невзоров и Горбачев со своей программой трезвости. Кстати, мы тогда все поверили в нее. Наверняка многие помнят лозунг — трезвость – норма жизни. Проводили комсомольские антиалкогольные свадьбы проводили, новобрачным выдавали малосемейки, а они на следующий же день вновь устраивали торжество, но уже с алкоголем и с ключами от комнаты. Но это все равно имело воспитательное значение.
В целом комсомол был школой жизни, и комсомольцы достигли больших высот, потому что они ее прошли. Многие чиновники, руководители – выходцы из партийной элиты. Можно вспомнить председателя Торгово-промышленной палаты Татарстана Шамиля Агеева, который был первым секретарем обкома комсомола, экс-министра образования Татарстана Рафиса Бурганова, который работал секретарем комитета ВЛКСМ «Казанькомпрессормаша», депутата Госдумы РФ Ильдара Гильмутдинова, который дослужился до секретаря Татарского обкома ВЛКСМ. Почти все депутаты у нас родом из комсомола. И это не случайность! У советской молодежи была любовь к родине, уважение к стране, к атрибутам государственности – флагу, гимну. Столько всесоюзных строек успешно завершили!Столько субботников провели! Нижнекамск, Набережные Челны, КАМАЗ строили люди, которые съехались по комсомольским путевкам со всей страны! И таких строек было много, десятки тысяч людей ехали месить ногами глину, жить в вагончиках, чтобы построить завод, город, железную дорогу…
Комсомольцы были образцом для подражания для пионеров, была преемственность в воспитании человеческой личности – сначала ребенок был октябренком, потом шел в пионеры, вступал в комсомол, в партию. Считаю, надо детально изучать, а не отвергать этот хороший, годами накопленный идеологический опыт СССР.
— Как он может пригодиться сейчас?
— Сейчас у нас в стране идет борьба с Западом за влияние, за умы. Главная задача недругов –посеять межнациональныйконфликт, межрелигиозную рознь, настроить людей против власти. Что можно этому противопоставить? На мой взгляд, только комсомольские принципы единения, консолидацию молодежи, национальные интересы, туристические походы, взаимоотношения между людьми, наставничество. Взять все лучшее от комсомола, и, отталкиваясь от этого,объединить нашу молодежь, чтобы она верила в Россию, в курс, который выбрало руководство.
— Возможно, вы идеализируете прошлое, потому что у вас с комсомолом связаны только хорошие воспоминания. Но были ведь и другие.
— Разумеется, были перегибы. Один из серьезных, на мой взгляд, – преследование религиозных убеждений, священнослужителей. Думаю, за это многим бывшим комсомольцам сейчас стыдно и неудобно. По крайней мере, мне.
Нам каждое утро приносили списки тех, кто крестился иливенчался в церкви, провел никах или процедуру имянаречения у хазрата. Мы в авральном порядке через начальников цехов, через директора завода вызывали эту молодежь на ковер и обсуждали их «недостойный» поступок. Некоторые в слезах рассказывали, что совершить обряд заставила бабушка, тетя или другие родственники. Раскаивались, обещали исправиться. Им выносили строгий выговор. Но, к слову, большая часть была непоколебима в своем решении. Верующие комсомольцы говорили, что это осознанный шаг. Конечно, таких сразу исключали из комсомола, а это автоматически вычеркивало людей из очереди на квартиру, из Совета молодых специалистов. О карьерном росте также можно было забыть, как и о дальнейшем вступлении в ряды КПСС. Вот такие были времена.
В свое небольшое оправдание могу сказать, что на штабахникогда не голосовал против этих людей. Всегда воздерживался, но и «за» не голосовал. Помню молодую мусульманскую пару, которая прошла обряд никаха. Молодой муж сказал, что осознанно решил заключить союз перед Аллахом, так как не мог сожительствовать с девушкой до загса. Его исключили из комсомола. Потом я этого парня несколько раз видел на заводе. Когда у них родился ребенок, они снова пошли к хазрату, чтобы он дал ему имя.
Такой же случай я припоминаю и в православной семье. После обряда венчания комсомол катком по ним прошелся. Два часа на собрании, унижая и оскорбляя, давили на молодую пару. Но они от своих убеждений не отступились, а после рождения ребенка крестили его в церкви.
— Чем на таких собраниях руководствовались, вынося приговор?
— Мы наперебой их обсуждали. Даже существовал какой-то негласный конкурс — кто лучше сможет пристыдить, более злобно высказаться.
Думаю, ошибкой было отрицать религию. Спустя годы только это понимаешь. Если вспомнить, что в 20-30-е годы, во времена НЭПа, 5 тысяч священнослужителей — и мусульман, и православных -были сосланы, замучены, расстреляны, невольно содрогаешься. У многих из них был выбор – отказаться от религии или последовать суровому наказанию. Многие выбрали второе. Так, может, настало время восстановить списки этих священнослужителей, чтобы реабилитировать их, а нам – раскаяться. Чтобы хазратам почитать дога, православным священникам – молитвы за упокой.
Мне хотелось бы встретить сейчас эту мусульманскую и православную пары, которые прошли через наше собрание, и попросить у них прощения. Нужно объяснить им, что время такое было. Скажу откровенно, среди тех, кто состоит в руководстве Всемирного конгресса татар, татарских автономий, общественных организаций, были коммунисты. Более того, хочется в пример привести одного бывшего коллегу, который работал с нами в комсомоле, потом в партбюро, а сейчас он мулла одной из мечетей Нижнекамска. Я его как-то спросил, как он смог перестроиться. Наверное, сложно ему пришлось. «Да, — говорит, — очень долго думал, размышлял. Раньше я работал по велению партию, по инструкции. А теперь я работаю бесплатно по велению души». Он чистосердечно покаялся. Так что из раскаявшихся комсомольцев получаются хорошие муллы и православные священники. Они строят мечети и церкви, служат народу не за корысть. Я верю, что они искренне занимаются этим делом.
Поэтому мы в Штабе татар Москвы хотим на 105-й день рождения комсомола собраться и обсудить эти наши нелицеприятные поступки. Устроить что-то вроде покаянного дня, прощеного воскресенья, очистить совесть.
— А как же пословица — кто старое помянет — тому глаз вон?
— Чтобы двигаться дальше в истории, чтобы смело говорить правду нашей молодежи, надо не только вспоминать нашу продуктивную молодость, грандиозные планы тех лет, молодежное братство, но и анализировать, признавать прошлый негативный опыт, ошибки.
Возможно, мы чуть запоздали с этим раскаянием. Наверное, оно должно было состояться в 90-е. Тогда необходимо было провести полный анализ. Но и сейчас не поздно. Благодаря комсомолу мы вместе строили, созидали, творили. У нас была замечательная страна, а у граждан социалистическое воспитание.
С распадом страны и комсомола молодежи навязали западные «ценности», которые нам чужды, которые растлевают наше общество. Потому наш Штаб татар Москвы во многом перенял принципы комсомола – любовь к родине, самоотверженность, самоотдачу, организаторские способности. Методы работы с молодежью, которые сейчас мы применяем в Штабе, взяты из нашей комсомольской жизни.
— Что хотели бы пожелать коллегам по комсомолу накануне праздника?
— Хочу пожелать нашему комсомольскому поколению помогать нашей молодежи правильно выбирать пути, оставаясь образцом для подражания, помня о нашей молодости, храня лучшие традиции дружбы, патриотизма, бескорыстия!
Пресс-центр Национального конгресса татар
Автор публикации
Организатор и администратор Штаба Татар Москвы.